Командир вертолета Ми-8 Нарьян-Марского авиаотряда Сергей
Карамзин оказался виновным в нарушении государственной границы
Российской Федерации. А по сути, ему придется заплатить штраф в размере
30 тысяч рублей за то, что, выполняя санитарный рейс в район шельфа
на Штокмановское месторождение, он спас жизнь человеку.Как «награда» нашла героя
— Назовите статью «Награда нашла героя», — горько усмехаясь, просят пилоты. — Оказывается, спасение человеческой жизни наказуемо.
Эта история началась 4 сентября, когда на борту судна «Искатель» в Баренцевом море почувствовал себя плохо капитан Степан Шило, и ему потребовалась срочная медицинская помощь.
Спасатели Ненецкого округа на вертолете Нарьян-Марского авиаотряда оперативно доставили капитана в окружную больницу. Заметка об этом была опубликована в «Няръянке» за 8 сентября под названием «Ненецкие спасатели помогли капитану».
Это был специфический и сложный полет. Он продолжался более шести часов, пять из них вертолет летал над морем. Свыше тысячи километров преодолели пилоты в поисках морского судна. Затем вертолет «висел» над открытым водным пространством, пока больного на специально оборудованном подъемнике не эвакуировали на борт.
Допуски к полетам такого уровня в авиаотряде имеют далеко не все. Эти работы выполняют только самые опытные пилоты.
Сергею Карамзину — 45 лет, он родом из Украины. С тех пор, как в 1990 году окончил летное училище, живет и работает в Нарьян-Маре. Начинал Сергей Михайлович с должности второго пилота, затем стал командиром Ми-8. В настоящее время работает заместителем командира эскадрильи вертолетов. За 22 года Сергей Карамзин зарекомендовал себя одним из лучших пилотов Нарьян-Марского авиаотряда.
«Запуск разрешаю…»
Вторник, 4 сентября, для Сергея Карамзина начинался как обычно. С утра был плановый полет на Хыльчую.
А когда вертолет приземлился в Нарьян-Маре, и по перрону Сергей Михайлович шел в здание аэропорта, раздался звонок мобильного телефона. Беда случилась на морском судне «Искатель».
Судовладелец сообщил информацию о больном в Морской спасательный координационный центр города Мурманска, который дал указание начальнику Морского спасательного подцентра в Архангельске о необходимости срочной госпитализации капитана «Искателя» в больницу Ненецкого округа.
Архангельские спасатели, в свою очередь, связались с Северо-Западным авиационным поисково-спасательным центром Санкт-Петербурга и дали распоряжение организовать санрейс силами Нарьян-Марского авиаотряда.
Сергею Карамзину позвонил заместитель начальника авиаотряда Валерий Остапчук. Он вкратце обрисовал ситуацию и заключил: «Надо лететь!».
Сергей Михайлович Карамзин, совершивший за свою летную карьеру не одну сотню полетов по санитарным заданиям, незамедлительно приступил к предполетной подготовке.
Он сделал все, что положено в таких случаях, строго в соответствии с инструкцией: организовал сбор экипажа, запросил метеосводку и связался с региональной поисково-спасательной базой, где собрали оборудование — специальную люльку для больного и подвесную систему для его поднятия на борт.
Через несколько минут к вертолету прибыли врач-реаниматолог, спасатель, и Карамзин получил разрешение руководителя полетов на вылет.
Все шло как обычно. Уложились по времени: согласно инструкции, санрейс обязан вылететь в течение 30 минут после получения сообщения. Командир запросил запуск, и диспетчер ответил: «Запуск разрешаю»…
В чем вина пилота?
На следующий день представителями Пограничного управления ФСБ России по Архангельской области у Карамзина было взято объяснение. А позднее был составлен протокол, на основании которого его привлекли к административной ответственности за нарушение государственной границы РФ и оштрафовали.
— В постановлении управления сказано, что район Штокмановского месторождения находится за 12-мильной зоной, о пересечении которой командир воздушного судна обязан докладывать в соответствующие органы, то есть, при следовании в указанный район вертолет пересек линию государственной границы РФ, — рассказывает начальник юридического отдела Нарьян-Марского авиаотряда Юрий Адаменко. — Но почему-то не были приняты во внимание смягчающие, а также исключающие вину обстоятельства. Ведь санрейс выполнялся по заявке Ненецкой окружной больницы для оказания срочной медицинской помощи и спасения жизни человека — гражданина Российской Федерации.
Юрий Адаменко напомнил статью 2 Конституции РФ, в соответствии с которой человек, его права и свободы — высшая ценность, а их признание и защита — обязанность государства.
Случившееся вызвало глубокое негодование в коллективе летного отряда. Ведь у каждого командира воздушного судна есть инструкции по выполнению санитарных рейсов, поисково-спасательных работ, есть и другие, но ни в одной не написано, что командир вертолета должен звонить в пограничную или таможенную службу. Первоочередная задача экипажа — обеспечение безопасности полета.
— Во время полета я постоянно поддерживал связь в установленном порядке, а также сообщал в органы организации воздушного движения о пролете 12-мильной зоны, о поднятии больного на борт воздушного судна, о времени прибытия в аэропорт Нарьян-Мара, — объясняет Сергей Карамзин.
По его мнению, проинформировать структуры ПВО и ФСБ о выполняемом полете и согласовать его должны были диспетчера органов воздушного движения.
— Ответ диспетчера: «Запуск разрешаю» — означает, что он из зонального центра Санкт-Петербурга получил «добро» на использование воздушного пространства, — продолжает Сергей Михайлович.
Ситуация — бесчеловечная…
— Я и предположить не мог, что все так обернется, — тяжело вздохнув, произносит Сергей Карамзин и, помолчав немного, добавляет: — Обидно…
Он не согласен с обвинением и санкциями и уже подал жалобу в Нарьян-Марский городской суд. Впрочем, в ней командир вертолета Ми-8 Карамзин не отрицает, что его действия «формально образуют состав административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 18.1 КоАП РФ, но вынужденно причиненный вред был менее значительным, чем предотвращенный, так как спасаемый человек мог умереть в случае промедления».
В своей жалобе Карамзин ссылается на закон «О государственной границе РФ», в соответствии с которым не являются нарушением правил вынужденные пересечения государственной границы в силу чрезвычайных обстоятельств, в том числе, для спасения людей.
Кроме того, существуют Федеральные правила использования воздушного пространства РФ, где также говорится, что «не является нарушением правил пересечения государственной границы РФ вынужденный влет в воздушное пространство РФ воздушных судов в случае аварии, стихийного бедствия, доставки спасенных людей…».
Парадоксально, но если бы командир засомневался, начал медлить, ждать разрешений и согласий, и санитарный борт не вылетел бы в течение получаса, а врач, не дай бог, опоздал бы к пациенту, авиапредприятие получило бы штрафные санкции, а командир вертолета мог понести уже уголовную ответственность за неоказание помощи человеку.
Письмо в редакцию за подписью 49 человек с просьбой придать ситуацию огласке и вынести ее на суд общественности принес представитель первичного профсоюза летного состава авиаотряда Александр Король. Вот что он рассказал:
— У нас впервые такой прецедент, сейчас, прежде чем куда- нибудь полететь, все невольно начинают думать, а чем это может грозить? Пока будут собраны документы, улажены все формальности, может пройти час, а может 20 минут, которых как раз не хватит, чтобы спасти человеку жизнь. Полет будет выполнен, вертолет прилетит, но есть вероятность, что помощь может опоздать. А она, эта помощь, может потребоваться любому из нас, никто от этого не застрахован.
Ирина Захарьин
